О семейном насилии на фоне откровений Рудковской могу сказать следующее.
Однажды мы с Полиной смотрели один фильм, в котором герой (молодой человек, юноша) подвергался унижению, хотя в принципе мог выйти из ситуации относительно легко.
- Ему нравится, - сказала я, потому что до этого слышала установку "если человек находится в роли жертвы, значит ему это нравится, он испытывает удовольствие, в котором, возможно, не признается в себе".
- Нет, - сказала Полина, - Посмотри на него. Ему совершенно точно не нравится. Но он считает, что с ним так можно.
И тогда (как это вообще часто бывает у меня после разговоров с Полиной) небеса разверзлись и пришло простое понимание вот этой ситуации, когда многие мои знакомые, и сама я находились (перманентно, системно) в ситуациях, в которых чувствовали себя исключительно фигово, но из которых не выходили. Именно потому что когда-то в них (нас) было заложено вот это: "С тобой так можно" или же еще более страшное: "С тобой нельзя иначе!".
Человек не ищет лучшего, считая (часто подсознательно), что недостоин лучшего, привычно наказывая себя, как его когда-то наказывали родители. За что угодно. Всегда можно найти за что. В определенном возрасте вообще удобно, не надо искать - можно системно наказывать себя за то, что "ты ничего не добился". Потому что боялся пробовать. Потому что в детстве наказывали за самые нестрашные ошибки.
Это все конечно преодолевается, человечество создало психотерапию, но чтобы решить проблему - надо осознать ее как проблему. Большинство живет в этих вот установках и не понимает, что пошло не так. Просто что-то не так.
Когда я была маленькой, меня ненавидела нянечка в детском саду. Не знаю почему так получилось. Кажется она считала меня умственно отсталой (я была очень застенчивая, слегка заторможенная и мало общалась с другими детьми). Эта нянечка, взрослая огромная тетка, подкарауливала меня в раздевалке, когда я оставалась одна (одевалась и раздевалась я медленнее всех), подходила и просто била меня головой о шкафчик. Не сильно, но ощутимо. Я никогда не говорила об этом никому из других взрослых - ни маме, ни воспитателям. Почему? Потому что дома делали примерно также, и я считала, что это нормально. Взрослые имеют права. Значит, я сделала что-то не так. Значит, со мной так можно. Кстати, уже недавно, я рассказала об этом маме, она очень удивилась. Она совсем не предполагала, что я сделаю такие выводы. В ее мире со мной так можно было только ей. У нас были разные миры.
Как эта установка "Со мной так можно" проигрывалась во взрослой жизни и как мучительно я избавляюсь от нее до сих пор - это совсем другая история.
Так что да, цитируя Рудковскую, могу сказать, что все мы, те, кого били в детстве и запирали в темных комнатах, выросли людьми. Вопрос - какими, с каким багажом, и сколько усилий потратили потом на борьбу с ощущением собственной неполноценности, отстройку границ (уже после того, как вообще возникла тема границ), отращивание способности к самозащите (при установке "со мной так можно" самозащита отсутствует как факт), на попытки что-то пробовать (ежесекундно ожидая наказания за малейшие ошибки). Все это требует усилий, в каждой ситуации отстраивается заново, потому что не существует на уровне инстинкта, не возникает, как первая реакция.
Сейчас я знаю (мозгом), что со мной так нельзя. Поняла совсем недавно. Конечно, лучше поздно, чем никогда. Но, если бы у меня был выбор, именно это я бы предпочла узнать сильно раньше. Лет на сорок.